Я снова стою у края несущейся стремнины;
Пытаясь понять, куда ж мне отсюда убежать;
Багаж нынче кинул -
И туго мне без него, а с ним — погибать.
Но только — тупик, и выхода мне нету отсюда;
За мной по пятам
Погоня идёт; но спасение похоже на чудо,
И сколько уже раз я скитался по таким тупикам.
Я уходил с головой в философские дебри -
Пусть кошелёк не наполнит работа ума;
Сколько не меряй -
Толще не стал мой карман, и позвонче — сума.
Стал ли счастливей, познав тайны мира? Едва ли.
Солнце ль светлей?
Крепче ль теперь мой кинжал из заржавленной стали?
Нет. Увидал я теперь свет незримых огней...
Перебирает золотарь отбросы,
В надежде что-то дельное найти;
Несносный
И мелкий дождь, бродягой на пути.
И я в отвалах чувств и озарений,
Опять ищу...
В надежде отыскать ещё видений,
Для пламенных узорчатых причуд.
Поглядите скорей, как сгорает закатное солнце!
По монете одной за такое — и то не цена!
В жёлтых кольцах
Расходились лучи по ручью, и до самого дна...
Не увидите больше нигде, и платите скорее -
Лишь у нас!
И за солнечный луч собираем своё, без потери, -
За любые красоты оплату возьмём, не скупясь.
Лучший друг — это друг спящий;
Не шумит, не отвлекает,
Не бродит, глаз не мозолит,
Не просит отвечать немедля.
А к храпу привыкнуть можно,
И с запахом — тоже проще...
Вот радио бубнит вечно -
Иначе не засыпает.
Об умершей любви напишу свои красивые строки;
Об остывших сердцах расскажу огнём горящие слова;
В наступившем покое заставлю стихи неровно биться;
Что туманила страсть, то отныне и ясно, и светло.
Оживляя прошедшее, я и себя заставил верить,
Что не ведал изъянов твой образ, стоявший предо мной;
И заставил забыть недомолвки, и вечные раздоры.
Потускневшая от времени правда — как пошлость в глазах.
Я осиное гнездо сбиваю камнем,
Что ж, кусайте, мне на это наплевать!
Хорошо, коль у тебя здоровье бычье,
И ответная атака не вредит.
И любые политические взгляды,
Убеждения любые изрекай...
Нездоровым быть поэту очень плохо,
Терминатор — стихотворца идеал.
Здесь, выше туч и дождей, где никогда не гаснет небо,
В вечных снегах, спрессовавшихся в искрящийся лёд,
Кладбище горных орлов, на ветрах ураганных,
Здесь, где гниения нет, завершивших полёт.
Нету им места внизу, в песках и болотах;
Нету им места средь тучных, благодатных равнин;
Скрыта земля клубами и клочьями ваты,
Ветер и холод, и блеск горных вершин.
Уходя — ухожу. На автобус на свой успевая.
Не забыв свой багаж, не забыв на вокзале билет.
Не прощаясь подолгу, прервав и напутствия слово.
Не мечтая о том, что вернусь я когда-то назад...
Уходя — ухожу. Свои вещи друзьям оставляя.
Ни вещей мне не жаль, ни того, что случится потом.
За спиною моей пусть решают отныне другие.
То заботы о прошлом, что стёрла новейшая жизнь.
Я знал о судьбе, и встречал без сомнений и страха;
Я знал о погибели, тихо таившейся в углу;
Без слёз и без смеха встречаю поезд последний,
И мне всё равно, кто какую распустит здесь молву.
И всё — по рабочему: в руке чемодан со стихами,
Которым дописанными быть — уже никогда.
Готов был давно, но всегда хоть что-то не успеешь...
Бумажный кораблик уносит грязная вода.
