Дизтопливо.
Кейн Люк проснулся и некоторое время тихо лежал. Хоть и говорят, что так делать нельзя. А что можно? Сразу вскочить с постели? Люк всегда просыпался и лежал некоторое время, собираясь с мыслями. Темно. В это время года и на этой широте светло вообще не бывает. Только часы скажут тебе, что утро пришло. День и ночь превращаются исключительно в умственную конструкцию. Темнота, темнота… Хороша, бурана нет.
И тревога. С какой стати? Это ведь чистейшая психология. Здесь — самое безопасное место, и ближе, чем за пару тысяч километров, никто не появится. Никакой зверь. Никакой человек. Но — тревожно. Боязнь темноты. Хоть на улице температура такая, что дышать можно только через респиратор, а глаза обязательно защитить очками. Металл становится хрупким, как стекло, а керосин густеет, как сливочное масло.
И ведь что важно — уже давно нет никакой тревоги, что солярка заканчивается, а радиостанция вышла из строя. Как так можно было ошибиться? Все ошибаются. Только с разными последствиями. Вот об этом — никакого волнения. Какое-то совершенно нереалистичное спокойствие. Делать вид, что приближение смерти не волнует? Да и в самом деле перестало волновать! В первые дни после обнаружения ошибки волнение было.
Кейн встал, посмотрел в окно. Живучий инстинкт! Кого ты хочешь там увидеть? Только снег. Но и его не видно. Коридор, подсобка, здесь всегда холоднее. Двигатель отозвался на нажатие кнопки стартера урчанием, потом рокотом, выходя на рабочие обороты. Ещё день работы, и всё. Немного хватит от батареи. Дальше — обогреватели перестанут давать живительное тепло, и мороз аккуратно проберётся внутрь, постепенно, понемногу скрадывая градусы тепла, последние крохи...
Броситься наружу, наплевав на всё? Лишние два-три дня ничего не решат. А всё-таки умирать до смерти — глупо. А позже — не получится. Всему своё время. Пока — генератор даёт яркий свет в коридорах, дизель сжигает последние капли топлива. Можно отдаться во власть тёмным инстинктам, боящимся разбойников в темноте, но не поломанной рации.
Эх, Люк! Сразу видно, что не русский человек. Русский-бы экономил топливо, сделав какую-нибудь маленькую дизельную печку, потребляющую мало топлива. А генератор заводил-бы только на короткое время, чтобы отправить сигнал бедствия. Так бы и дождался помощь, может быть. Эх, Люк!
русский-бы не попал в такую ситуацию с нехваткой топлива… мы хоть и выглядим простачками, но что касается самоорганизации и запаса — тут мы на первом месте
У нас снег повалил
У меня между домом и калиткой в метр сугробы были вчера, минут 40 лопатой разгребал, сначала во дворе, потом на улице. Чтобы в офис выехать
У меня тоже в 90х в Нижневартовске двери вовнутрь с улицы открывались
Есть и у нас немного.
А почему нельзя тихо лежать, когда проснешься?
Наверное, жутко так умирать именно потому, что один. Вообще, как будто и не жил...
И жизнь мерить литрами дизтоплива..
<o:p></o:p>
<o:p></o:p>
<o:p></o:p>
<o:p></o:p>
<o:p></o:p>
<o:p></o:p>
Умирать вообще тяжело. Пока жив, что-то и не хочется. А вирусы — так и у меня пошаливали.
ой, извини… это вирусы шалят..
<o:p></o:p>
Топливо с собой взять и бежать на другую станцию-так в фильмах показівают!
Увы! Недалеко и убежишь...
Знала одного Кейна, только Владимира, а не Люка, — замечательного русского учёного, авиаинженера, ленинградца. Он бы наверняка радиостанцию починил.
Или запасся посерьёзнее.