А вот об этом поэта лучше не спрашивать. Из выдающихся спортсменов редко получаются выдающиеся тренеры. И наоборот. Инструкция приблизительно такая — берём морковку, или юную девственницу… А что, на старых девственниц единороги не реагируют? Молчит народное преданье. В общем, кого-нибудь да поймаете. А что делать с пойманным Пегасом (единорогом)? Сначала поймайте, потом шкуру делите.

  В поэтических конкурсах есть обычно три категории поэтов: до тридцати пяти лет — «Надежда» (что это ещё излечится); страше — «Открытие» (надежды на излечение уже нет, зато есть открытие в области психиатрии); члены писательских союзов и организаций — «Мастер» (из самой буйной палаты, где сидит вместе с Пушкиным, Маяковским, Наполеоном, Суворовым, Джорджем Вашингтоном, куда медбратья заходят только в защитных костюмах и противогазах, да и то не заходят, а отправляют боевого робота с пулемётами и гранатомётом, да и то не отправляют, а гвоздят ядерным зарядом издалека). И ваш покорный слуга принадлежит к категории последних.

  В качестве доказательства скажу, что верлибры научил меня писать Лёня Якутович (можете его почитать). Правила стихосложения, дольники, тактовики, чистая тоника — всё это мирно проехало мимо меня на втором курсе журфака. Хотя в то время я испытывал очередной острый приступ стихописательства, но ещё была надежда на излечение. Тогда я ограничивался познанным в школе классическим силлабо-тоническим сложением.

   Но шли годы, приступ прошёл… Чтобы вернуться вновь, но со всей серьёзностью. А мастер — он на то и обитатель самых страшных палат, чтобы лёгких путей не искать. Темы? Их есть у меня. В голове постоянно варится суровая каша, только в тарелки успевай раскладывать. А вот формы… Я снова стал изучать дольники, гипердактилические рифмы, кольцевые и параллельные рифмовки, и почувствовал себя гномом в пещере с мифрилом. В руках кирка — работаем! А сколько ещё осталось нераспробованного… Контрсонансные рифмы, разноударные, рассечённые, омонимические...

  И тут вместо Пегаса вылазит балрог. Но кого из поэтов этим устрашишь?

   Попросили в литобъединении прочитать лекцию о стихосложении. Ничего не получилось. Народ принимает «математику» в штыки. Строчки меряют слогами, а не стопами; потом удивляются — отчего у Есенина разное число слогов в строчках? Не, так, лёгкое у них обострение. Это у меня живой птеродактиль в окно стучится. Тем более и окна никакого нет. Зато в Совете молодых литераторов можно поразглагольстовать — я там самый старый (в литобъединении — самый молодой). И заразить молодняк самой грозной заразой. Может, получится...