Старик Аким поглядел в окно, на змеящуюся молнию, прислушался к сухому раскатистому треску. 

    — Так ить оно и верно, Влас… Иные собаки умные, иные — и нет. Была одно время собака, специально будку для неё собрал. А она — ни в какую. Дождь льёть — мокнет, трясётся, воет на весь двор. А и палкой не загонишь. -

   Влас прислушался к вечному «так ить оно и верно», поглядел на огарок свечи. 

    — Опять электрицтво отрубят. Надо бы свечу зажигать, скоро темнеть начнёт… Так вот, и не только собаки. Кот один приблудился, так всё сбоку от избы на земле лежал. Там спал, на чердак не лез, даже под навес. Дождь идёт — мокнет. Зимой в снегу лежал. Простудился, да и помер. -

    — Слышь, а люди-то как? Сосед Гаврила, так ему пить запретили. Он опять пьёт. -

    — Это что! Вон, Зиновий, всё хату в пойме ставит. По весне смывает. А он опять ставит — место понравилось. -

   Аким прислушался.

    — Гремит не переставая. В самом пекле… -

   Ахнуло с треском, сверкнуло ослепительно в окне. Задребезжали стёкла. Аким перекрестился, Влас пробормотал вполголоса «Отче наш».

    — Ну, до утра полоскать будет. Остаёшься, Влас? Свечи есть, должно хватить. -

    — А что ещё делать? -