Сёма Воробьёв осторожно вышел из леса, хлестнул хворостиной по придорожному бурьяну. Грунтовая дорога спускалась к реке. Вода горела яркими бликами на солнце, а у противоположного берега высился чёрной громадой старый корабль. Как он здесь очутился — никто толком не знал, речку можно вброд перейти. Говорят, когда-то была судоходной. Ребята стайкой спускались к песчаному пляжу, которым заканчивалась дорога.

  — Захватим пиратский корабль! — гордо заявил третьеклассник Юра Ненашев.

  — Нам туда нельзя! — напомнила Света Васютина.

  — А если кто сунется на корабль — тому отрубим голову! — Сёма Воробьев взмахнул хворостиной. Впрочем, пиратская сабля из хворостины не очень, и есть тайная надежда, что на корабле можно разжиться чем-нибудь посерьёзнее...

   — Вперёд! — крикнул Дима Коробко. Дети с плеском и брызгами устремились на абордаж, угрожая противнику криками. Потом стали карабкаться на низкий борт по свисавшим тросам и верёвочной лестнице. Перемазались в ржавчине и мазуте.

   — Мой новый купальник! — запричитала Маша Ставриди.

   — И вообще, что за одежда, не соответствующая эпохе? — сурово спросила другая Маша, Фабрикантова, поправляя очки на носу. — Снимай живо! Нам нужен пиратский флаг. И чёрные паруса. -

   Купальник, несмотря на сопротивление, был снят, вымазан мазутом и копотью, остались только белые пятна, отдалённо напоминавшие череп с костями, и торжественно вывешен на рубке. Вся одежда тоже пошла в дело, вымазана в чёрном, и развешена на ржавых снастях, изображая чёрные паруса. Рустам Гибайдулин намазал себе копотью чёрные усы и бороду, а Семён Воробьёв был торжественно вымазан чёрным весь, изображая мавра. На корабле нашлось достаточно старых железяк, и пираты вооружились ими, сгрудившись вокруг рубки.

   — А теперь, — торжественно изрёк Юра Ненашев, принимая на себя роль капитана, и подняв в небо железку. — Мы отправляемся на соседнюю школу! И пусть пятнадцатая трепещет! Не пощадим никого! -

   — Ура! — закричали пираты.

   — Что вы творите?! — закричали с берега. У воды стояли старшие ребята.

   — Живо слезайте! — кричал семиклассник Петька Воробьёв, старший брат Семёна. На мгновение на пиратском судне стало тихо. Перпектива светила безрадостная...

   — Нас больше, — вполголоса проговорил Ненашев. — Если мы сейчас быстро высадимся на берег — всех возьмём в плен! -

   И пираты с гиканьем посыпались в воду. На берегу ещё не понимали, что происходит. Но спустя секунду пираты набросились на своих жертв, стали валить их на песок, раздевать и утаскивать в воду. Галя Гонтадзе, что брала первые места по бегу среди шестых классов, убежала бы, если б не туфли. А когда она на мгновение остановилась их сбросить, её нагнали, свалили наземь, и поволокли по пыли песку к реке.

   — Что делать с добычей? — спросила Маша Фабрикантова.

   — Продадим в рабство! — торжественно ответил Ненашев.

   Чёрных парусов на судне прибавилось. Пленники отчаянно ругались и грозились самыми невероятными карами, как взрослые придут. В ответ их вымазывали копотью и ржавчиной. А главари пиратов обсуждали планы захвата пятнадцатой школы.

   — Это что творится?? — ахнули с берега. Теперь подошли и самые старшие. Пиратский корабль опять тревожно затих.

   — Значит так, — обратился капитан к пленным. — Если что — вам будет хуже. Либо вы присоединяетесь к нашей команде, либо вам будет такая казнь, что от века не слыхивали. —

   Пленники смолкли, обдумывая варианты.

   — На абордаж! -

   И снова вода вспенилась, а воздух наполнили плеск и гиканье. И опять жертвы, уверенные в собственной безнаказанности, отреагировали слишком поздно. А Галя без туфель спокойно успела догнать и самых быстрых, сбила на землю, а дальше с ними расправились по суровому пиратскому обычаю.

   — Пленных — приковать цепями, и на вёсла! — рапорядился Петька Воробьёв. Теперь уже он как-то незаметно стал капитаном.

   На судне кипела работа. Пленников раздели догола, вымазали копотью, а ставшая чёрной одежда украсила снасти.

    — Прекратите немедленно! — это на берегу появились взрослые, встревоженные отсутствием детей.

    — Нас много. За спиной у нас уже немало славных побед, — торжественно изрёк одиннадцатиклассник Федька Василевич. — Негоже сейчас отступать! -

    И новая лавина хлынула с криками на берег.

    — Постойте! Вы что?! — кричали родители и учителя. — Что вы делаете?? Так нельзя!!! -

    Но мысль побыстрее сбежать приходила слишком поздно. Здесь не было родительской власти. Здесь была власть пиратского корабля!

    — Пленников — в трюм, на хлеб и воду! — грозно распорядился капитан. От чёрных парусов корабль стал напоминать огородное пугало, вымазанное мазутом, чтобы воры не стащили.

    — Что творится! — ахнули на дороге. — Совсем стыд-совесть потеряли! Какой пример детям… -

    Это пришли бабушки и дедушки.

    — Этих захватим легко! — прищурился Георгий Николевич Фабрикантов, отец Маши. — Они не убегут. Да и нас во много раз больше. -

    Диретор школы хотела было возразить, что пора бы с этим заканчивать, и вообще — что же тут творится?! Но когда оба завуча с криками устремились в общей массе за борт, вздохнула, и с криками «Ура!!» бросилась на абордаж.

   Через полчаса бабушка Светы Васютиной, грозно размахивая железкой, вымазанная мазутом, грозно вещала из рубки.

   — Пора на абордаж местной администрации! Мы им покажем, как к зиме цены на уголь задирать! А Иванов, депутат наш, прыщ смертный… -

    — Погодите… — покачал головой дед Антон. — Ничего с ними не сделаешь. Тем более — так. -

    — А почему — нет? — вдруг спросил Юра Ненашев. — Корабль-то пиратский… -