Никита Модестович осторожно ступал по квартире. Вместо привычного линолеума нечто современное под подошвами ног. Старых тапок в прихожей давно нет. Двадцать лет...

    — Как всё изменилось! — заметил Никита, чуть не усевшись на журнальный столик в углу, где когда-то стояло кресло.

    — Вестимо! — отозвался Леонид Орестович. — Носило тебя где-то… -

    — Так учёба, работа… Кстати, где кресло? -

    — Хватился! Лет пять назад выбросить пришлось. Уж и каркас развалился. -

   Никита подумал.

    — Так, а как с трамваем? Закрывать собираются? -

    — Десять лет назад закрыли. Зато метро теперь есть. -

    — Удивительно!.. -

   Никита подумал опять.

    — А того казнокрада опять переизбирают? -

    — Кого? -

    — Ну, Филонова… -

    — Слушай, о нём уж и забыли давно. Я, и то плохо помню. Уехал в Москву, в депутаты пробился. Потом и оттуда выперли. Потом бизнесом крупным занялся. Под следствием был. А что с ним дальше — неведомо. Тишь. -

    — Как много всего… А Центральная Аллея — её вырубать собираются? -

    — Да нету давно никакой аллеи! Вместо разбили большой парк, и в другом месте. Сейчас у нас вообще повестка дня другая. Жители Звёздного микрорайона протестуют — свалка рядом с домами. -

    — Погоди, от свалки до города — тридцать километров! -

    — Застроили уже… -

   Никита присел на новый диван, поёрзал с непривычки.

    — То-то я думаю — о чём ни заговоришь, так никто и не понимает, о чём ты… -

    — Вестимо! Всё ж давно изменилось. А тебя где-то двадцать лет носило… -