— Самое зловредное дело! — сплюнул на землю в сердцах Патрикей Юрьевич. — Самое зловредное… -

    — И что ты расшумелся? — почесал в затылке Ганс Оттович. — Не нравится, не читай… -

    — А если не читать, что тогда? — и Патрикей Юрьевич поднял глаза к небу.

    — Тогда будешь неуч. -

    — Вот именно! А что читать? Как один герой другого убил? Или наделал гадостей? -

    — А если будут очень хороших людей описывать, так что? Станет это кто читать? Особенно на пятьсот страниц… Да и описывали уже. Утопия называется. Все живут хорошо, но начнёшь читать — так и лютому врагу такой хорошей жизни не пожелаешь. -

    — Вот и выбор — читай о злодействе, либо не читай. И то плохо, и то худо. -

    — Так ведь дело в нас. Вот были б мы другие, может, и писали бы другое. По сторонам погляди. -

    — А если б того не писали, может, что и люди были б лучше. -

    — А где здесь конь, а где — телега? Вот и подумай… -

    — Запутал ты меня совсем! -

    — Первым-то разговор заводил не я… -

   Патрикей тряхнул головой, и побрёл дальше. Ганс Оттович вздохнул, поглядел на небо.

    — И в самом деле, кто ж его знает? -